Александр Дмитриевич Кастальский
Александр Дмитриевич Кастальский родился в семье московского священника Димитрия Кастальского. Выдающийся пастырь, проповедник Слова Божия, неутомимый преподаватель и церковный писатель, отец Димитрий привлекал к себе не только нравственными качествами, но и глубокой разносторонней одаренностью. Он имел обширные познания не только в богословии, сочетал духовное просвещение с занятиями светской наукой, обладал выдающимся даром слова и незаурядными способностями к живописи.
В семье отца Димитрия и матушки Ольги, "институтки" и пианистки, было 9 детей. Александр Дмитриевич, которому предстояло сыграть выдающуюся роль в области русской церковной музыки, родился четвертым. Матушке, которая первой заметила дарование маленького Александра, он казался "ангелом во плоти".
От отца Димитрия Александр наследовал его разносторонние способности: будучи превосходным музыкантом, он прекрасно рисовал, любил и умел выражать свои мысли стихами. Необычайно даровитый, живо откликавшийся на все происходящее, увлеченный идеей служения народу, Александр Дмитриевич отдавался творчеству страстно и без остатка.
Музыкальная деятельность Кастальского была неразрывно связана с Синодальным училищем церковного пения. Александр Кастальский поступил в преподаватели Синодального училища по рекомендации своего консерваторского профессора Петра Ильича Чайковского. Несмотря на признание Кастальского, что он отнюдь не относился к самым прилежным ученикам Чайковского и "не прочь был при случае увильнуть от уроков", Петр Ильич безошибочно определил его дарование как талант духовного композитора.
В стенах Синодального училища церковного пения Александр Дмитриевич сложился как родоначальник Нового направления в русской духовной музыке, основанного на развитии древних обиходных распевов и традиций народного пения.
«В своих обработках культовых мелодий Кастальский, сперва инстинктивно, а потом глубоко осознав сущность народного песенного и культового „роспевного“ искусства, стремился к тому, чтобы полифоническая ткань образовывалась из мелодического (горизонтального) поступательного и дыханием обусловленного движения. Живое звучание, а не механическая подстановка средних голосов в пространство между верхним и нижним голосом организует его музыку. Функции мелодические, а не гармонические представляют все голосоведение. Вокальная динамика управляет звучностью и приёмами формирования. <...> На Кастальского склонны были смотреть в кругах музыкантов, веровавших в незыблемые схемы немецкого хорального голосоведения, как на чудака и малокультурного композитора. Истина оказалась на его стороне, независимо от всего, благодаря конкретному факту: звучность его хоров всегда была лучше звучности хоровых произведения его отрицателей. Голосоведение же — вокально-осмысленнее. Когда же из искусства Кастальского выросли великолепные циклические хоровые композиции Рахманинова („Литургия“ и особенно „Всенощная“), то сомнений уже не могло быть. Народился напевно-полифонический стиль, в котором богатейшее мелодическое наследие прошлого дало новые пышные всходы» (Асафьев Б.В. Хоровое творчество А. Д. Кастальского // А. Д. Кастальский. Статьи. Воспоминания. Материалы. - М., 1910.)
Почти каждое из духовных сочинений Кастальского существует в нескольких редакциях, возникновение которых обусловлено исполнительской практикой. Интерпретаторами хоров Кастальского были талантливые регенты Синодального хора — В. С. Орлов, Н.М.Данилин, Н. С. Голованов.
Александр Дмитриевич был не только выдающимся композитором, но преподавателем и родоначальником многих курсов Синодального училища, а затем стал директором этого уникального учебного заведения. Необычайно деятельный и умный, Кастальский сумел привести Синодальное училище церковного пения в цветущее состояние. Синодальное училище представлялось ему "единственной и совершенно оригинальной народно-художественной музыкальной академией церковного и вообще хорового пения". В 1910-1913 годах Синодальный хор покорил Европу своим мастерством и красотой русского церковного пения. Итальянские газеты называли его концерты "праздником искусства".
После 1917 года Кастальскому было суждено прожить в изменившемся до неузнаваемости мире еще девять лет, в течение которых он пытался сохранить, хотя бы в реформированном виде, Синодальное училище церковного пения, в 1918 году преобразованное в Народную хоровую академию. В это время, развивая свои дореволюционные идеи об уникальности русской музыки, композитор сосредоточился на изучении музыкального фольклора. Как и многие достойные люди искусства, в том числе и церковные композиторы А.Т. Гречанинов, А.В. Никольский, В.С. Калинников, П.Г. Чесноков и другие, Кастальский был вынужден поступить на работу в государственные учреждения и сочинять музыку по заказу.
В последние годы жизни композитор тяжело болел, и поддержку ему оказывали бывшие ученики.
Александр Дмитриевич Кастальский скончался 17 декабря 1926 года и был похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище.
Точное число работ Кастальского не установлено. В начале XX века было опубликовано и перечислено в катологе П. И. Юргенсона 73 духовных хора. В конце XX века исследователи располагали сведениями о 136 духовно-музыкальных сочинениях и переложениях Кастальского.
